Ушедшее — живущее - Борис Степанович Рябинин
«Дорогой Павел Петрович!
Крайне сожалею, что, прикованный тяжелой болезнью к постели в больнице, я не могу лично пожать Вам руку и от души приветствовать Вас, как лауреата по искусству и литературе.
Закрываю на минуту глаза, чтобы лучше представить себе знакомый Ваш образ патриархального типа, как бы сошедший с картины Васнецова, но настолько, однако, преображенный событиями нашей великой эпохи! Сколько под этим внешним благообразием скрыто взрывчатого материала! Какая неистребимая ненависть к врагу в дни грозной опасности, нависшей над страной! Какая еще неизбывная энергия к творчеству на пользу Родине!
От души желаю Вам долго здравствовать и так творить!
А. Коц. 7/IV—1943 г.».
В мае 1943 года свердловчане проводили Аркадия Яковлевича Коца в последний путь.
…А жизнь шла своим порядком. Наперекор всем трудностям развивалось на Урале искусство, обогащалась культура.
На сессии Академии наук СССР (решение о переводе Президиума Академии наук в Свердловск было принято в мае 1942 года) стояли очередные научные проблемы. Заметим, что ученые АН СССР, в том числе ученые-уральцы, вложили свои знания в совершенствование такого оружия, как реактивная артиллерия — знаменитые «катюши». А за представленный правительству доклад «О развитии народного хозяйства Урала в условиях войны» коллективу авторов во главе с президентом В. Л. Комаровым была присуждена Государственная премия первой степени.
Новые постановки осуществлял Центральный театр Советской Армии. Сезон 1941/42 года он открывал в Свердловске…
Первые, но далеко не робкие шаги делала молодая уральская кинематография. Если Нижний Тагил обзавелся в войну художественной галереей, то в Свердловске появилась своя киностудия художественных фильмов. Помещение для нее — бывший клуб строителей — было выделено еще в декабре сорок первого года. В мае сорок второго правительство приняло решение об организации на Урале кинофабрики. Для начала сняли… «Сильву», по одноименной оперетте. В разгар тяжелейшей кровопролитной войны, и вдруг — «Сильва»?! Но смех, бодрая, жизнерадостная музыка особенно нужны, когда людям тяжело. «Сильва» прошла с потрясающим успехом, ее посмотрели десятки миллионов зрителей. (В главных ролях снимались молодые тогда актеры Зоя Смирнова-Немирович — Сильва, и Нияз Даутов, певец Свердловского театра оперы и балета, — Эдвин, С. Дыбчо — князь Волапюк, Г. Кугушев — художественный руководитель Свердловской оперетты — Ферри. Приятно отметить, что, когда Венгрия освободилась от ярма фашизма, одним из первых фильмов, прошедших в кинотеатрах Будапешта, была «Сильва» — производства Свердловской киностудии.)
В 1944 году при студии создали школу киноактера. На 20 вакантных мест было подано 500 заявлений…
Строилось новое жилье, возводились производственные здания, появлялись новые цехи, рудники.
Шагинян в очерке «Урал в обороне» писала:
«Произошла удивительная историческая перестановка, о которой будущие историки напишут сотни томов: немец, хваставший своим умением работать, своим высоким искусством организации, вдруг опьянел от разрушения, а тот самый «большевик», которым, как призраком разрушения, пугали Европу в невежественных бульварных романах и кем до сих пор отчаянно пытается припугнуть наших союзников немецкая пропаганда, именно он показал миру свое великое стремление к творчеству и созиданию, свой бессмертный и бескорыстный инстинкт творца. В том, что произошло на самом показательном участке нашего тыла, на промышленном Урале, — есть черта эпохального значения».
Вот это и было таинственное «русское чудо», над загадкой которого ломали головы как наши враги, так и многие друзья.
Люди отдавали на оборону все, что могли, и даже больше того. Комсомолка-трактористка Татьяна Наумова из Режа внесла 100 000 рублей на танк. Ее танк отличился в боях. А сколько их было, таких танков, самолетов, орудий, сработанных на трудовые рубли советских людей! Борис Васильев в Ачите (пятнадцать лет) единственный в стране получил знамя ЦК ВЛКСМ на вечное хранение…
Писатели тоже отдавали гонорары в фонд обороны. Мы вносили на танковую колонну «Работник печати», но, честно говоря, наши взносы не шли ни в какое сравнение с тем, что вносили простые труженики страны. Да разве суть была в сумме!..
Приближалась 25-я годовщина Великого Октября. В самом разгаре была грандиозная битва под Сталинградом, К твердыне на Волге непрерывным потоком шли подкрепления, танки, пушки, изготовленные на заводах Урала и Сибири.
На общем писательском собрании было решено ознаменовать 25-летие Советской власти выпуском большого литературно-художественного сборника. В редколлегию вошли: П. Бажов, А. Караваева, К. Мурзиди, К. Рождественская, Л. Скорино.
Опыт коллективной работы над книгами к тому времени у нас был небольшой. Правда, выходил — хотя и с перерывами — альманах «Уральский современник». Первый номер его (или порядковый 5-й) собрали в самом начале войны, как отклик на события. (Свет он увидел несколько позже.) Номер целиком посвящался теме защиты Родины. Регулярно формировался альманах для семьи и школы — «Боевые ребята».
Тут хочется сказать: оба эти названия своим рождением обязаны К. В. Рождественской. Альманах начал выходить незадолго до войны, в 1938 году, «Боевые ребята» — в военную пору. Оба издания оказались очень жизнеспособными. Так, «Боевые ребята» долго с успехом печатались и после войны (эстафету из рук Рождественской приняла редактор И. А. Круглик) и закончили свой путь, когда открылся «Уральский следопыт».
Долгое время — в том числе всю войну — редактором «Уральского современника» был П. П. Бажов. В 1957 году альманах сменил свое название на «Урал», выходивший поквартально, а в 1958-м превратился в ежемесячный журнал «Урал», благополучно существующий до сих пор. Практически всю основную работу по составлению, подбору и подготовке материалов вели в те годы К. В. Рождественская, сначала как редактор художественной литературы, затем — главный редактор Свердлгиза, К. Г. Мурзиди — как руководитель поэтического отдела — и автор этих строк в роли ответственного секретаря редколлегии. Наряду с писателями в альманахе выступали ученые, новаторы и передовики производства, бывалые люди, фронтовики.
Мы заботились о том, чтоб в альманахе, по возможности, были представлены все эвакуированные на Средний Урал знаменитости, спешили воспользоваться благоприятной (в литературном смысле) ситуацией и старались привлечь как можно больше авторитетных, квалифицированных, высокого ранга, ученых и иных авторов, одновременно не гнушаясь произведениями начинающих, еще никому не известных или малоизвестных авторов. Меня отправили к академику Обручеву, патриарху геологической науки, также находившемуся в эвакуации в Свердловске. «Без статьи не возвращаться», — напутствовали товарищи.
До этого у меня была встреча с академиком Ферсманом. Там все вышло просто: позвонил — пришел. Ферсман оказался чрезвычайно приятным человеком, он охотно отвечал на все вопросы, в свою очередь сам интересовался культурной жизнью Урала, в частности жизнью литераторов. Так же охотно он принял предложение прийти и выступить перед писательской аудиторией. Оратор был очень интересный, с увлечением говорил о минералах и минералогии. Так он провел параллель между трудом писателей и трудом ученых. «Мы, — говорил он, — люди точной науки. Но и у вас тоже точная наука.
